Милева откинула одеяло. Доспехи с нее сняли, как и толстый поддоспешник. Да и вообще из одежды оставили только штаны и рубашку.

Задрав ее, она ощупала свою грудь. Раны не было. Ни шрама, ни рубца — вообще ничего. Может ей приснился кошмар? Но тогда как она оказалась в канализации? И зачем?

Зрение стало проясняться, глаза окончательно привыкли к темноте. К тому же, темнота не была абсолютной, из под потемневшей от времени двери, что виднелась справа от ее ложа, пробивался слабый свет, явно магического происхождения. Любой, кто использовал, как зачарованные, так и обычные светильники легко мог заметить разницу.

Первым делом ее внимание привлек оставленный рядом с дверью меч. Ее меч! Скатившись с низкого ложа, Милева потянулась к нему и облегченно выдохнула, когда пальцы сжали обмотанную кожаным ремешком рукоять.

Теперь она чувствовала себя гораздо лучше. Но к мечу неплохо бы найти еще и одежду, а ничего подобного в маленькой комнатке не было. А камень был холодный. Накинув на плечи шерстяное одеяло, Милева подошла к двери. Прижалась к одной из щелей, пытаясь рассмотреть, что там происходит. Но в поле зрения оказался только зачарованный светильник, горевший ровным, слегка синеватым светом.

Она прислушалась. Где-то неподалеку журчала вода, но в остальном было тихо.

Дверь была не заперта и поддалась легко, разве что тревожно скрипнула.

Первое, что бросилось в глаза Милевы — ее одежда и доспехи, аккуратно разложенные на полу. Впереди, за каменной аркой протекала одна из речек, загнанных под землю еще во времена Первой империи, когда столица только строилась. А чуть в стороне, ближе к стене находился Тар, запертый в очередной магеме, нанесенной прямо на камни.

Милева обнажила меч. Но Первый принц был так погружен в глубокую медитацию, что не обратил на нее никакого внимания.

Помахав клинком из стороны в сторону, но не добившись никакой реакции, Милева вернула его обратно в ножны. А острый камешек, впившийся в пятку, недвусмысленно намекнул Пятой императрице, что ходить по подземелью босиком не лучшая затея.

Продолжая внимательно наблюдать за Таром, она быстро оделась, проигнорировав только доспехи. Подошла поближе к принцу. Но повторять ошибки прошлого и нарушать линии магемы или пересекать ее границу не стала. Одного наглядного урока оказалось достаточно. Еще неизвестно, какой из двух Таров сейчас контролирует общую оболочку.

Исходившие светом линии магемы стали тускнеть. Тар открыл глаза. Милева положила вновь положила руку на рукоять меча.

— Вижу, ты пришла в себя, — сказал Тар, открыв глаза. — Как ощущения?

— Что это было? — сухо уточнила она, вновь ощупав грудь. Боли не было, но воспоминания продолжали жить в ее голове. Тогда все казалось таким реальным — боль, темнота.

— Какая школу я использую, и достиг в ней мастерства? — спросил он, не торопясь с ответом.

— Лед. Это все знают.

— Если все что-то знают, это вовсе не значит, что они правы. Вспомни наше детство, какая школа давалась мне проще всего?

— Ле… — начала было она, но замолчала. Помимо льда была еще одна школа, в которой Тар демонстрировал определенные успехи. Хуже чем с его любимым льдом, но ненамного.

«А любимым ли?» — внезапно поняла она. И так ли плох был результат со второй школой. Да, считается, что одаренному, стоит выбрать что-то одно. Так проще и быстрее достичь высоких ступеней боевого мастерства. Но сильные одаренные наперечет, зная школу противника проще выработать контрмеры. Именно поэтому многие одаренные, получив шестую-седьмую ступень мастерства, изучают хотя бы две-три техники сторонних школ. Но что если изначально тренировать две школы, к которым у тебя есть предрасположенность? Это сложно. Невероятно сложно. Чтобы добиться результата тебе нужно быть гением и изнурять себя бесконечными тренировками… быть Первым принцем.

— Ты сотворил полноразмерную телесную иллюзию, — поняла Милева, воскресив в памяти набор техник школы иллюзии. — Да еще и с массовым отводом глаз. «Театр теней»? Но это техника десятой ступени, — внезапно поняла она, вспомнив одну незначительную деталь.

Другая школа! Да еще и такая редкая! Которой Тар владеет не в равной, а в большей степени чем школой льда. Секрет, который он спрятал от всех. Даже от нее! Существует добрых два десятка школ. Но основных четыре: огонь, вода, земля и воздух. Они понятнее, проще в освоении. Даже выбранный Таром лед считается если не редкой, то не особо популярной школой. Остальные, как и экзотические виды оружия, удел нескольких родов, ничем не примечательных, кроме выбранного пути развития своих бойцов.

— Ты всегда была умной девочкой, — согласился Тар.

Мысли Милевы вернулись к произошедшему.

— Что было дальше, после того, как я потеряла сознание? — требовательно спросила она.

— Ты точно хочешь это знать?

— Рассказывай! И не вздумай что-то утаить!

— Когда я от тебя что-то скрывал?

— Похоже, всегда! — отозвалась Милева ни на секунду не поверив в его искренность.

Прекрасно понимая, что долго сохранить тайну не получиться, Тар начал обстоятельный рассказ. Милева слушала его внимательно, не перебивала. Только сжимала и разжимала руку на рукояти меча.

—…Харус забрал Рантора. Я ушел в «скрыт» и унес тебя с площади. Клановые ударили по иллюзиям.

— Сынок, — прошептала Милева. — Бедный мой сынок. И это твой выход? — разозлилась она. — Все считают меня мертвой. Даже мой несчастный мальчик. Я должна быть с ним!

— Ты хочешь вновь подвергнуть его опасности?

— Но он в отчаянье! Я должна подать ему весточку, что жива.

Она дернулась, словно пытаясь убежать, но рука Тара сжала ее плечо. Милева попыталась вырваться, но Первый принц держал крепко.

— Не считай наших врагов тупицами. За ним следят. Пока он с Сейлан — он в безопасности.

— И в отчаянье! Это слишком жестоко.

— Зато его ненависть стала лучшим щитом из возможных. Кланы любят строить долгоиграющие планы. Они уже думают, как использовать Рантора против меня и отстанут от него на время. Будут задабривать, выражать сочувствие и поддержку. Это лучший вариант из возможных. А что ему можешь предложить ты? Бегство? Изгнание? Жизнь под чужим именем в чужой стране? Да и то если вам удастся сбежать.

— И все равно, это слишком жестоко. — Милева вновь попыталась вырваться, но уже не так отчаянно. Умом она понимала — Тар прав. Она и Рантор — две его последние слабости. И теперь обе эти слабости выведены из игры.

— Ничего, считай это испытание.

— Он ребенок! Твой сын!

— Именно поэтому он должен стать сильнее, чтобы просто выжить! Пламя горна и удары тяжелого молота выбивают из заготовки шлак, оставляя добрую сталь.

— Он ребенок! — вновь повторила Милева. — Оставь эти нелепые аллюзии твоей матери. Ты безумен, как она!

— Возможно, — не стал спорить он. — Но благодаря ее жестоким урокам я все еще жив. Назло всем нашим врагам.

Милева жадно втянула носом воздух, стараясь успокоиться. Поздно что-то менять. Как минимум, нужно выждать несколько дней.

— И с каких это пор твои враги внезапно стали нашими? — зло уточнила она. — Все что я хочу — мирно жить со своим сыном. Подальше от всей этой кровавой грызни за власть.

— Ты хочешь невозможного. Да и сама это понимаешь, просто боишься признать. От судьбы не уйти, Огонек. — Тар обнял ее, прижимая к себе. — А наши — связаны. Давно связаны.

— Я тебя ненавижу, — процедила она, но вырываться не стала, просто положила голову на его плечо. — Ты пришел и вновь все испортил.

— Ненавидь. Но вместе мы можем все исправить.

— Зачем? И что потом? Я не хочу становиться императрицей.

— Затем, — Тар отстранился и вновь посмотрел ей прямо в глаза, — что тогда ты станешь сама определять свою судьбу и судьбу Рантора. Я не буду вмешиваться.

— Врешь, — не поверила Милева. — Ты эгоист и собственник.

— Даю тебе слово. А ты знаешь — такими обещаниями я не разбрасываюсь. Мне достаточно того, что вы просто есть.