Молнии определенно стали четче, да и сама рука выглядела теперь более угрожающе. И что-то там было. Какая-то мелкая деталь, которую он не мог заметить, пока не очистил всю резьбу. Да и сейчас в этом месте еще оставалась нашлепка старых отложений, закрывавшая именно ту часть, которая была ему нужна. Пришлось вновь возобновить работу, и лишь спустя еще полчаса он понял, что рука была украшена изображением перстня.

«Ну и что? — спросил он себя. — Перстень мог быть на той руке, которая послужила оригиналом для резчика. Ничего это не значит. Или все-таки значит?»

Изображение перстня казалось каким-то неправильным. Что-то в нем было не так… И вскоре, тщательно и осторожно очистив изображение, Глеб понял, что в перстне отсутствует камень. То есть углубление, в котором он должен был находиться, имелось, но самого камня не было…

Разумеется, его могло не быть здесь изначально, но тогда непонятно назначение четкого углубления правильной геометрической формы и окружавшей его оправы, повторявшей даже мелкие детали… Почему же резчик не пожелал изобразить сам камень? И почему форма оправы кажется ему такой знакомой?

Не отрывая глаз от очищенного рисунка перстня, Танаев начал лихорадочно нащупывать цепочку корабельного ключа, подаренного ему Прометеем. Ключ от корабля? Возможно, не только от корабля?

Если вспомнить слова Прометея, этот ключ был для титанов символом спасения, дорогой, ведущей к дому.

Две пересекающиеся изломанные линии на поверхности ключа в точности соответствовали рисунку молний, а сам ключ, вернее, его форма, идеально подходил к тому месту, где должен был находиться камень на перстне титанической руки.

Не раздумывая больше ни секунды, Танаев вставил ключ в углубление, и, как тут же выяснилось, подумать все-таки следовало.

От грохота, раздавшегося за стеной, затряслись колонны древнего зала, с потолка посыпались обломки камня, а пирамида, на которой Танаев с таким трудом удерживал равновесие, мгновенно рассыпалась под ним.

Но даже больно ударившись об пол, он ни на секунду не отрывал глаз от дрогнувшей плиты, на которой была изображена рука титана.

Медленно, со скрипом и грохотом, каждую секунду рождая водопады каменных обломков и накопившегося за столетия мусора, плита двинулась в сторону. Казалось, вот-вот она остановится, застрянет навсегда, оставив Танаева погибать в этом зале смерти. Но этого не произошло. Постепенно, медленно, сантиметр за сантиметром, рывками продвигаясь в сторону, плита наконец открыла проход, достаточный, чтобы в него мог протиснуться человек.

ГЛАВА 14

Едва Танаев переступил порог открывшегося перед ним помещения, как плита за его спиной со скрипом повернулась и встала на место. Теперь даже Иллюзорной надежды на возвращение прежним путем у него не осталось.

Здесь было темно, как в могиле, и Танаев невольно подумал, не попал ли он из огня да в полымя. В первое мгновение, пока плита еще не отрезала его от источника света, находившегося в соседнем зале, он успел рассмотреть лишь общие очертания предметов. Огромное пространство второго зала терялось во мраке, а ближе ко входу громоздились непонятные большие предметы неправильной формы. Впрочем, они и должны были быть большими, поскольку принадлежали расе титанов, давно покинувших этот мир.

От этой мысли ему не стало легче. Ничто так не угнетает человека, как темнота в незнакомом помещении. Какой-то шорох слева от него заставил Танаева вздрогнуть и резко развернуться. Этого только не хватало!

— Есть здесь кто-нибудь?

Молчание. Шорох послышался ближе.

— Эй, вы там! — крикнул не на шутку встревоженный навигатор. — Зажгите свет и представьтесь!

Этой дурацкой фразой он хотел показать своим невидимым врагам, что не боится их, и, разумеется, не рассчитывал на какой бы то ни было эффект от своего требования. Но, как ни странно, где-то впереди, метрах в ста от него, вспыхнул слабенький желтый огонек. Он был не в силах бороться с огромностью окружавшего его мрака и блестел вдалеке, словно крохотный маячок.

— Это уже что-то! — проворчал Танаев, направившись в сторону огонька. Ему приходилось двигаться очень осторожно, поскольку он каждую секунду натыкался на какие-то валявшиеся на полу предметы. Время от времени огонек терялся за огромными плоскостями этих предметов, и тогда Танаеву приходилось медленно, чтобы не потерять направление, обходить попавшееся на пути препятствие до тех пор, пока огонек вновь не появлялся в поле его зрения.

Огонь не двигался и не колебался от движения воздуха, и постепенно, несмотря на все новые препятствия, Танаев приближался к нему.

В конце концов он остановился перед гигантской вазой четырехметровой высоты, вытесанной из огромного кристалла кварца. Огонек горел в центре прозрачного цветка, украшавшего ее поверхность. Собственно, он не горел, а светился холодным желтоватым светом, поскольку находился внутри одной из стенок этой вазы. Лишь теперь Танаев понял, что появление этого «маячка» не было ответом на его просьбу. Вероятно, свет был заслонен каким-то предметом, а когда он сделал шаг в сторону, то заметил огонек.

Он был таким слабым, что не позволял рассмотреть ничего вокруг, кроме самой вазы.

С досадой помянув недобрым словом притаившихся в темноте чертей и тех, кто вытесал эту вазу, Танаев хлопнул по огоньку ладонью. Раздался щелчок, и под потолком огромного зала вспыхнул ослепительный свет.

Когда глаза привыкли к резкому свету и Танаев смог наконец осмотреться, вздох разочарования невольно сорвался с его губ.

Зал представлял собой склад огромных по размерам предметов искусства и оружия. Все это выглядело таким старым, заброшенным и ненужным, что склад своей беспорядочностью больше всего напоминал свалку мусора. Время здорово потрудилось над всем этим хламом.

Прямо позади Танаева валялось навершие какого-то шлема высотой в три человеческих роста, некогда украшенное плюмажем, давно превратившимся в пыль.

Танаев ткнул обломок шлема носком ботинка, ожидая услышать хотя бы звон бронзы, из которой судя по цвету, был когда-то сделан этот шлем. Но звук получился глухим, словно он ударил в гнилую бочку. Даже бронза не выдержала пронесшихся здесь тысячелетий и рассыпалась от удара его ноги.

— Сюда бы археологов — еще никому не удавалось найти предметы древнейшей цивилизации титанов! — пробормотал Танаев вслух, переворачивая гигантскую перчатку, в которой свободно мог бы при желании уместиться целиком. — Только вот мне-то зачем весь этот хлам?

— Ну, не скажи! Здесь есть весьма полезные вещи! — произнес голос, донесшийся из-за груды каких-то предметов непонятного назначения. Голос показался Танаеву знакомым, и, резко обернувшись, он наполовину обнажил свой короткий меч.

— А ну, покажись! Кто ты?

— Старых друзей не узнаешь, Танаев? А ведь когда-то ты встречал меня с радостью! — упрекнул его Йоркширский виртуальный кот, частично проявляясь прямо на поверхности вазы, перед которой стоял Танаев.

Это существо до сих пор оставалось для него загадкой. Он предпочитал никому не рассказывать про виртуального кота, свободно перемещавшегося в пространстве и способного использовать для своего воплощения в реальном мире любой подходящий предмет. Боялся, что его сочтут ненормальным.

Но кот существовал и не раз оказывал ему не такие уж пустяковые услуги. Разумеется, не бесплатно. Однажды кот признался, что его приставил к Танаеву Хорст, главный враг навигатора, в качестве соглядатая и информатора. Вот только свои официальные обязанности кот выполнял не слишком охотно, и в конце концов между ними установились отношения, весьма похожие на дружбу.

— Что-то давненько я тебя не видел. Забываешь старых друзей? Или твоему хозяину стало вдруг неинтересно, где я нахожусь? — спросил Глеб.

— За тобой не угонишься, Танаев! Ты укрылся в таком мире, в который даже мне дорога заказана. Пришлось долго искать обходные пути. В конце концов я обнаружил канал, кстати, один-единственный, ведущий в этот зал и здесь заканчивающийся. Я надеялся, что ты найдешь это место. Тебя всегда притягивали старинные артефакты и сокровища, но ждать мне пришлось довольно долго.