Болотный вирм мог с легкостью слопать и переварить закованного с ног до головы в доспехи латника, но железом все же не питался.

Из-за богатой событиями ночи, а затем такого же дня, все словно позабыли про нового обитателя дома на окраине. Да что там забыли, даже оцепление прилегающих улиц, поставленное Таром после уничтожения призванных с нижних планов сущностей, куда-то исчезло.

— Подействует. Да и в дом вирм не полезет.

— Ты уверен, что он еще здесь?

— Да, эти недодраконы ленивы. Дней через десять, когда освоится и проголодается, он может попытаться сменить охотничьи угодья. Хотя, нет. Десять — слишком мало. Благодаря наемникам и клановым он отъелся на месяц вперед. И сейчас просто где-нибудь спит.

— Почему твои объяснения меня не особо успокаивают, — в который уже раз за день повторила Милева и поежилась, с опаской посматривая по сторонам. Одно дело невидимый человек, а совсем другое — невидимая тварь, которая может этого человека с легкостью проглотить. — А почему он невидим? — заинтересовалась она.

— У него железы по всему телу вырабатывают какую-то слизь, что скрывает его лучше всякого «скрыта», — пояснил Тар. — И хватит терзать рукоять меча. Можешь его обнажить, если так тебе спокойней. Мы с вирмом родственные души. Никогда не нападаем первыми но яростно защищаем то, что считаем своим.

— Вся проблема в том, что своим ты считаешь все. В том числе и чужое, — отозвалась Милева, но все же заставила себя убрать ладонь с рукояти меча.

Подойдя к дверям, Тар три раза стукнул по ним. Выждал немного. Не дождался реакции и вновь поднял руку. Но в этот момент из-за дверей донесся звук отодвигаемого засова.

— После вас, моя леди.

— Знакомо, — неожиданно улыбнулась Милева, вспомнив старую шутку, почему даму следует пропускать вперед, — вдруг там опасность.

Человека, встретившего их, она поначалу не узнала. Время не щадит никого и за восемь лет блистательный легат Второго Крепкого превратился в седого старика. Крепкого, словно название его легиона, но все же.

— Ваше Высочество, рад вас видеть? — Поприветствовал Тара Дорг. При появлении Пятой императрицы глаза его слегка расширились от удивления. Новости о произошедшем на площади перед Палатами Власти дошли и до него. — Императрица? Ваше Величество, счастлив, что с вами все в порядке.

— Какие новости? — спросил Тар, сбросив на пол серый плащ, верный спутник его путешествий по городским улицам и канализации.

— Странные. Вот, — Дорг продемонстрировал свиток. — Послание. Доставили к самому порогу.

— И каким же образом? — удивился Тар. Сомнительно, что вирм мог пропустить гонца.

— Арбалетный болт, выпущенный в дверь. Письмо было привязано к нему.

— Как интересно.

Печати не было, а сам свиток был перевязан шнуром. Решив, что конечный получатель ему известен, Дорг не стал вскрывать послание.

Срезав шнурок, Тар развернул свиток и углубился в чтение.

— Что там? — не сдержав любопытства, Милева заглянула через его плечо.

Он продемонстрировал ей послание, благо оно состояло из всего нескольких строчек.

— Неизвестный доброжелатель переслал мне данные об одном интересном торговом караване, который сейчас движется по Восточному Тракту. И дней через пять-семь достигнет столицы.

— И что в этом караване интересного?

— Охрана — ее слишком много. И они подозрительно напоминают флагеллянтов Белых жрецов. Недавние забавы стоили Белым недешево. Вот они и восполняют понесенные потери. Хотя… — он задумчиво провел пальцами по одному из шрамов на щеке. — Нет! Это никак не связано. Не бьется по времени. Или же белые заранее знали, что понесут большие потери. Вот тебе еще одно доказательство их причастности.

Милева задумалась. В словах Тара был смысл, но все же она чувствовала в этом объяснении какой-то изъян. Но не могла понять, где именно Тар если не обманывает, то недоговаривает.

— Не думаешь, что это ловушка?

— Вполне возможно, не стал спорить Тар. — Но тогда она слишком странная. Скорее всего, наш неизвестный благодетель хочет использовать меня, чтобы разделаться с белыми.

— И что мы будем делать?

— Разделаемся с белыми, что же еще. Нельзя, чтобы они собрались с силами. Они умеют управлять толпой. А толпа слепа и безжалостна. С поддержкой сотни флагеллянтов она может вырезать всех одаренных столицы. Астшанцы тому пример.

Объяснение выглядело логичным. Но легкость, с которой Тар согласился, насторожила Милеву. Тар никогда не страдал излишней доверчивостью. Письмо от неизвестно кого должно было его насторожить.

— Белым запрещено держать в столице столько бойцов, — напомнила она. Выискивая причину подобной покладистости, она внимательно прочитала послание еще раз. Изучила свиток. Может в тексте или на самом письме есть какие-то тайные знаки? Но так ничего и не нашла.

— Ты еще веришь в какие-то договоренности? — отозвался Тар, забрав из ее рук свиток.

Милева смутилась. Действительно, когда какие-то договора кого-то останавливали, если дело заходило о власти?

— Мне собирать людей? — подал голос Дорг, стоявший все это время у стены безмолвной статуей.

Ответом легату стала нечитаемая усмешка.

— Нет. В письме нет и намека на то, кому оно предназначено. Мы отправим это послание в Красный двор.

— Красный? — Милева решила, что ей послышалось или Тар просто ошибся.

— Думаешь, моему брату Лорсу или императрице Лиаре понравилось то, что они увидели сегодня на улицах? Союз Красного двора со жрецами — это союз двух пожирающих друг друга змей. Кто успеет первым, тот и победит. Это знают белые, это отлично знает Красный двор. К тому же, я устранен, Синий двор лишился ценных союзников. Лорсу остался если не шаг, то два до победы. Третье голосование может стать окончательным.

— А значит, жрецы Красному двору более не нужны, — поняла Милева, позволив себе немного расслабиться. Тар не собирается с головой бросаться в очередную авантюру. А планирует втянуть в нее Красный двор.

— А твое убежище не такое и убежище, — заметила она, резко изменив тему. — Кто-то про него уже знает. Не боишься нападения?

— Жду его. — Тар небрежно кивнул на одно из плотно занавешенных окно. — В этом городе только один человек знает, как бороться с болотным вирмом. И он сейчас перед тобой.

— Ты стал слишком самоуверен, — нахмурилась Милева. После хода с письмом, Тар вновь напомнил ей того, старого Тара. Но и у него были свои недостатки. Иначе бы он не полез с Младшим двором на дракона.

— Если я не буду верить в себя, разве в меня поверит кто-то другой? — отозвался Первый принц, бросив ей свиток. — Сможешь обеспечить его доставку императрице Лиаре? Боюсь, моих людей в Белом городе просто не осталось.

— Теперь я начинаю лучше понимать, зачем ты меня спас, — вздохнула Милева, взвесив в руке послание. — Ты еще помнишь, что для всех я мертва?

— Я же не прошу тебя делать это лично. Хочешь сказать, что среди Серебряных крыльев нет людей, прикормленных Красным двором? Кто? Где живет? Дорг обеспечит, чтобы это письмо попало в его руки.

— Свободны, — кивнул Лорс служанкам.

Низко поклонившись, одна из них унесла таз с водой, а вторая, повторив поклон, опустевший кувшин и полотенце.

Понюхав только что вымытые руки, Четвертый принц поморщился, испытывая стойкое желание протереть их еще и смоченным в духах платком.

Весь день после совета ему пришлось возиться с горожанами. Раздавать деньги пострадавшим. Выражать соболезнования погибшим, нацепив на лицо мину ложного сочувствия. Выслушивать жалобы. Вновь щедро раздавать деньги и еще больше — обещания. Чуть ли не обниматься с грязными нищими и бродягами, поддерживая репутацию доброго принца.

С одной стороны, Лорса радовала та искренность, с которой его встречает толпа. А с другой, все это так утомительно! Для поддержания этого образа ему приходится переступать через себя и делать вид, что ему не наплевать.